Пока организм пытается прийти в себя после укуса злосчастного комара, заразившего меня тропической лихорадкой, у меня появилось время, чтобы попробовать начать писать мемуары. Повышенная температура заставляет организм находиться в полубредовом состоянии, которое ярко и красочно рисует в сознании картинки прошедших лет. Создаётся полное ощущение того, что находишься в том времени физически. Будто и не прошло с той поры столько времени...
Октябрь, 1994 год. Я уже четвёртый год живу в Баварии, в городишке Розенхайм. Работаю автомехаником в компании "Fiat&Lancia".
Сейчас уже не вспомню причину, по которой на работе образовалась почти неделя выходных. И потратить эту неделю было решено с пользой – я решил побаловать себя поездкой в Париж. Сборы были короткими – в сумку брошена пара нижнего белья на смену, машина полностью заправлена. Выехал вечером, с первыми сумерками. Немецкие автобаны, французские автобаны. Утром я уже въезжал в Париж. Первым местом, которое было запланировано для посещения, была, конечно-же, Эйфелева башня, которая, по рассказам, в Париже видна из любой точки города и может быть легко найдена. Карты города у меня с собой не было, но я не был ограничен во времени и, поэтому, просто отдался во власть автомобильного потока, надеясь, что меня к башне, рано или поздно, выведет само. Улицы мелькали одна за другой, я крутил головой налево и направо, но вожделенной достопримечательности не видел. И вдруг, на очередном перекрёстке, в створе улицы, наконец, мелькнула она, такая знакомая по рекламным фотографиям ажурная конструкция. Чтобы не блуждать далее, я принял решение поставить машину на стоянку и до башни идти пешком. Увидев значок подземной стоянки, съехал туда, на минус третий этаж. На поверхность поднялся на лифте и оказался прямо в каком-то кафе. Наступило расслабление после почти 12-ти часового путешествия и я понял, мне сейчас очень не помешает чашечка французского кофе с каким-нибудь нехитрым бутербродом.
Я уселся за столик и тут-же ко мне подошла официантка. Бонжур-бонжур. Ну, поздороваться-то на французском мы все умеем, а вот как быть дальше? Ладно, кофе он везде похож в произношении, но вот как назвать на французском бутерброд? Мой немецкий официантка отмела сразу, английский был ей тоже чужд. Русским, как я понял, не стоит даже пытаться пользоваться. И тут я увидел рядом ещё одну официантку, более смуглую. “Говорите по-английски? – Да! - Прекрасно!”. Я высказал ей свои пожелания выпить чашечку кофе и съесть бутерброд или, раз уж мы говорим на английском, сэндвич. Она понимающе кивнула головой и уточнила, хочет-ли “месье” сэндвич только с сыром или желает ещё и с чем-нибудь мясным, допустим с ветчиной. “Месье” очень захотел сэндвич именно с мясным содержимым. Она перевела мой заказ первой официантке и обе упорхнули.
Я увидел, что всё не так уж сложно, языковой барьер преодолён и голодным я не останусь. Закурил сигарету, по телу пошло успокоение и расслабление. И на очередной затяжке в голову вдруг пришла мысль: Николай, а ведь у тебя есть знание пары десятков французских слов! Ты-же знаешь, как по-французски будет “что это?” Сейчас тебе принесут твой заказ, ты спросишь, что это, тебе ответят и ты будешь знать в следующий раз, как называется бутерброд на французском языке!
И происходит следующая ситуация: подходит улыбающаяся официантка, ставит мне на столик чашечку ароматного кофе и и пышущий свежестью бутерброд. И тут вдруг “месье”, до этого ничего, кроме “бонжур”, по-французски не сказавший, потушив сигарету в пепельнице, небрежно бросает “кес ке се, мадам?” ( “что это такое?”)
Вполне возможно, что я смог произнести это на достаточно чистом парижском наречии, но вот не уверен, что интонационно предложение было сказано правильно… Судя по тому, как у неё округлились глаза и румянец схлынул с её щёк, было похоже на то, что я зря решил похвастаться своим “знанием” французского. Официантка раз пять произнесла “пардон, месье”, после чего, схватив тарелку с моим бутербродом, убежала в сторону кухни. Это показалось очень странным и мне стало неуютно, но раскаиваться в содеянном было поздно. Международного скандала на почве не владения языком не хотелось, а ретироваться по-тихому из кафе уже не получалось…
Со стороны кухни появилась моя официантка, в сопровождении той, что говорила по-английски и молодого человека, скорее всего администратора. Я, сильно нервничая от непонимания ситуации, закурил ещё одну сигарету и приготовился к самому страшному. Троица подошла ко мне и “пардон, месье” полилось из них троих. После череды сбивчивых объяснений, благодаря англо-понимающей официантке, мне стало понятно следующее: возникло недоразумение, потому-что я заказал сэндвич с ветчиной, но в результате перевода на французский произошёл сбой и мне принесли только с сыром, а мне это якобы настолько не понравилось, что мой заказ был неправильно понят, что я в сердцах вскричал “что это такое?!”. Так, по крайней мере, это выглядело в глазах официанток. И, поэтому, кафе, чтобы сгладить огорчение, испытанное клиентом, полностью освобождает его от уплаты за кофе и злосчастного бутерброда.
Кофе я выпил, бутерброд был употреблён при полном отсутствии ощущения его вкуса. Французское название этого нехитрого блюда так и осталось для меня загадкой. Будучи человеком воспитанным, я не позволил себе воспользоваться возможностью бесплатности и сколько-то там франков всё-же оставил официантке в качестве чаевых. И отправился на встречу с Эйфелевой башней и Парижем.
Нас зовут Николай и Анна.
